А ночью было вот что:

Я смотрела не с начала. Когда включила, картина была следующая: в обнимку с нежно прижавшейся к ней Наташей возлежала на кровати Николаева, а сверху на ней разлеглась Водонаева в штанах с надписью В«с..аВ» на заднице и хамско-менторским тоном воспитывала новенькую Машу, мол, ты здесь никто, пустое место, я пришла к девочкам, а ты мне вопросы какие-то задаешь. Мне стоит лишь пальцем пошевелить, и тебя здесь не будет, ты не первая и т.д. и т.п. Николаева и Наташа лежали и подхихикивали. Потом они ушли, а монолог Водонаевой продолжался с употреблением излюбленных слов типа В«тупаяВ», В«овцаВ», В«шалаваВ» и прочих выражений настоящей леди, запипикиваемых редакторами. Далее вЂ“ Водонаева спускается вниз на кухню и начинает петь громким голосом: В«А вот кому-то я рожу разобью, волосы повыдергиваю...В» и т.д. в том же духе, а народ ходит вокруг и улыбается. Кончилось все тем, что Маша, поплакав в темной комнате, собрала сумку и, пройдя через курилку, где в это время все домовые леди перемывали ей косточки, пошла к воротам. Увидев это, леди здорово струхнули, особенно Водонаева, это было видно, и побежали за Машей. Итог: со словами В«Ты что, обиделась?В»

Водонаева прижала Машу к материнской груди, отвела в курилку, и там, продолжая обнимать бедную девочку, ласково объясняла, что она такая, что не надо ее трогать, не надо задавать вопросов, надо с ней дружить, и тогда на проекте Маше будет хорошо.

Вот что было ночью. А вы что подумали?