Полноценное дифференцированное обучение в одном классе возможно. Более того, именно это и было НОРМОЙ школьного обучения до относительно недавнего времени (где-то до начала 20 века).

Представьте себе деревенскую школу-избу, где один учитель на 25+ детей всех возрастов, с 1-го по 8 класс. Что же ему остается делать как не обучать дифференцированно?

Именно так и делалось. Маленькие дети садились впереди ближе к доске, большие – сзади. Учитель объяснял малышам на доске, проверял задания, а когда дети работали сами, подходил и беседовал со старшими.

Оценок, конечно, не было, т.к. как относительное сравнение детей между собой в такой обстановке не имеет смысла. Вместо этого критерии прогресса были абсолютными, и привязанными сугубо к личному достижению: если ученик постиг материал, он переходил на следующий уровень.

По сути, это подход маскимально приближенный к индивидуальному обучению.

Если вам интересны примеры из литературы, то довольно подробная информация присутствует в книге «Анн из поместья зелёные крыши» (Ann of Green Gables) или допустим «Джейн Эйр» (там правда в школе больше детей, и есть учителя по разным предметам, но в целом процесс тот же).

А вот интересная цитата из книги «Земля помнит» (автор Бен Логан), где описываются личные впечатления человека от обучения в такой школе:

«На следующее утро начались занятия в школе, исподволь, как если бы они уже шли многие месяцы. Тогда мы еще не знали того, что, возможно, мы были частью лучшей системы образования, когда-либо придуманной человеком. В этом глубоко разностороннем «однокомнатном сообществе» не было искусственного разделения детей на хороших и плохих, умных и глупых, маленьких и больших. Мы все учились вместе. Предметы и годы обучения не были аккуратно увязаны по отдельности. Все они перекрывались между собой, составляя единственный предмет: образование. Я прошел весь этот путь, из года в год, из класса в класс, но это было отражено только в классном журнале. Каждый год, я был одновременно во всех классах школы. Я наблюдал, как малыши выходят к доске и читают наизусть. И каждый раз это было для меня повторением изученного. Каждый раз я вносил в это что-нибудь новое из моего повзрослевшего и расширившегося мира. Я также смотрел на старших детей и слушал их; это было для меня предвидением того, что ждет меня на следующий год и дальше. Этот процесс был для меня настолько естественным, что я принимал его как должное. Это было как жизнь на ферме, где все происходит одновременно, и все происходящее связано друг с другом.»

Бросается в глаза минимализм, даже, можно сказать, аскетизм такого обучения: никаких тебе дорогих компьютеров и т.д. А результаты тем временем были очень даже неплохие. Тут недавно на другом форуме народ откопал вариант 6-часового стандартного выпускного экзамена, который сдавали восьмиклассники штата Алабама 100 лет назад. Мы его мусолили долго, и скрепя сердце вынуждены были признать, что мы с нашим высшим образованием его не осилили бы и сейчас

, не говоря уже о нас в 8 классе и о наших детях. Вопросики и задачки были, прямо, скажем довольно забористые.

В этом смысле я согласна с позицией Лурье о том, что вбухивание денег в инфраструктуру не поможет делу. В США уже десятки лет только этим и занимаются, а дело все хуже и хуже.

Но я возражаю против тестирования детей в раннем возрасте, как часть государственной образовательной политики. В дореволюционных гимназиях дети тестировались на приемных экзаменах, когда им было 12 лет. В западном обществе high school начиналась в 13-14 лет, туда принимали по результатам тестирования. Но изначально в эти учреждения шли далеко не все, и у детей были другие возможности (например, обучение ремеслу или делу), которых сейчас в нашем обществе просто нет.

Тут же насколько я понимаю предлагается раннее отделение зерна от плевел, что не соответствует разным темпам развития детей, и в перспективе ведет к укреплению по сути дела кастовой системы.

Автор сначала напрямую связывает уровень образование с элитным статусом, и тут же противоречит себе утверждением, что «хороший наладчик, толковый слесарь, не говоря уже о бульдозеристе или электрике, как правило, получает во много раз больше тех, кто [..] работает в офисе». Последнее действительно иногда справедливо, но в целом по всему миру уровень образования коррелирует с доходами. Еще более тревожна, в условиях перенаселения и распада системы социальной поддержки, тенденция к поляризации общества и диссолюции среднего класса (где при этом окажутся «толковые слесаря», догадаться нетрудно).

Но самое главная черта элиты – это даже не материальное благополучие, а влияние на принятие важных решений на уровне государства и общества.

И тут совершенно очевидно, что ни наладчиков, ни электриков в правительстве и силовых структурах просто нет и быть не может.

Вот и получается, что начали во здравие ( каждому ребенку – возможность получения хорошего образования!), а кончили за упокой (взять их всех да поделить пораньше, на сытых рабов и правящую большелобую элиту).

Это я, конечно, несколько утрирую. И осознаю, что тут затронуты извечные неразрешимые проблемы любого общества.

Просто почему-то как только дело касается школы, все жизненные проблемы выступают отчетливее и болезненней.

Потому, что затронуты наши любимые дети.

OSIT