Хочу рассказать о том, как прошли мои роды в "Радуге". Вела роды акушерка Лида Шендерова.
Димочка получил оценку 8/9, вес 3070 г (по УЗИ - 3075!), рост 50 см.

В субботу, 21, ночью я проснулась, как мне показалось, от схваток. Я еще тогда подумала - чего так все боятся схваток, ничего особенного, очень похоже на кишечные колики. Эти "схватки" были довольно частые - чуть ли не каждые 10 минут, но потом я решила, что это все не то и благополучно заснула. Днем ничего такого не было, но я на всякий случай позвонила Лиде - она сказала, что настоящие схватки частые (каждые 5 минут) и регулярные.

Ночью 22, я снова проснулась как бы от схваток (вернее, схватка была всего одна, но оччень неприятная). Я тогда подумала - ну вот, опять я не рожу, а пора бы (я считала, что это должно произойти 20-го). Зато днем... часа в 2 началось. Я ходила с бумажкой, записывала частоту. В-общем, она была неплохой (от 2 до 6 минут интервалы), но боль была весьма терпимая. Больше всего отдавало в поясницу. Я снова позвонила Лиде, она сказала, что это еще "не то", поскольку во время схватки я спокойно разговариваю по телефону. Она приехала ко мне около 8 вечера, посмотрела шейку (2 см раскрытия), но схватки показались ей очень слабыми. Велела звонить, как только они станут сильнее. И вот она ушла, и тут началось такое... Я ходила, сидела, лежала, но единственной позой, которая хоть немного облегчала боль, была такая: отстоя от стены на полметра, я прислонялась к ней головой, выгибая спину.

Я дотерпела до 11 вечера, потом позвонила снова Лиде, и, когда она приехала, я уже почти лезла на стенку. Схватки были частые (каждые 3-4 минуты) и ужас какие болезненные (опять сильнее всего отдавало в поясницу). Оказалось, что раскрытие всего 4-5 см. Мы решили подождать немного. Попили чай (вернее, чай пили Серега (муж) и Лида), а я периодически сваливала с кухни, чтобы постонать в гордом одиночестве, прислонясь к стене. Кстати, стоны немного облегчают боль, хотя бы чисто в психологическом плане. Я сначала чего-то сдерживалась, а потом перестала, и стало легче.

Наконец Лида сказала "пора", и мы стали собираться. Я уже к этому времени довольно плохо соображала, поэтому Лида помогла мне одеться. Она предусмотрительно велела мне подложить послеродовую прокладку, и, как оказалось, не зря! В дороге (10 минут) меня прихватывало 2 раза, а когда я вылезла (см. "выползла") из машины, то почувствовала, как что-то из меня изливается и этого чего-то довольно много (воды бишь). Мы поднялись в приемный роддома (В№ 15 который) и там Лида велела нам подождать, а сама пошла наверх переодеваться. Пока мы с Серегой сидели в приемном, там оформлялась какая-то беремчатая, которую привезли на скорой. Во время очередной схватки я присела на корточки (оказалось, тоже хорошая поза) и стала громко дышать, слегка постанывая. Беремчатая в тревоге посмотрела в мою сторону и сказала врачам, что это с ней такое, и не нужна ли ей помощь. Врачиха спокойно ответила: с ней ничего, а она рожает, а дышит правильно, так ее учили (думаю, что это сработал инстинкт, потому что я тогда не помнила про наши занятия вообще).

Было уже 2-40 ночи. Через пять минут пришла Лида и мы поднялись в родилку. Там Лида быстро расстелила в бассейне наш полиэтилен, и стала наполнять его водой. Я кое-как разделась (во время этого процесса меня снова прихватило, я присела на корточки, и услышала где-то внизу довольно громкий щелчок - Лида сказала, это лопнул пузырь). Залезла в бассейн и почти сразу же у меня начались потуги (довольно легкие вначале). В бассейне я по-всячески изгалялась, пытаясь найти наиболее удобную и безболезненную позу. Потом начались настоящие потуги, но Лида велела мне их сдерживать, так как ребенок был еще высоко и раскрытие всего 8 см. Я уже к тому времени вообще почти не воспринимала, что мне говорят, особенно во время схваток, а в промежутке погружалась в странное состояние полного бессилия, когда даже глаза закрывались сами собой. Все-таки Лида добилась, чтобы я тужилась по команде, и тужилась правильно: задерживая дыхание, а в конце медленно выдыхая воздух (медленно у меня не очень получалось). В какой-то момент пришла дежурная врач, и они вдвоем стали мне помогать. Я никак не могла понять, почему нельзя тужиться, когда так хочется (кстати, это совсем не было похоже на то, как будто хочется в туалет по-большому, просто очень сильно напрягались мышцы живота, как бы выталкивая что-то). Лида объяснила, что эти потуги задерживают продвижение ребенка, а он хорошо идет не когда я тужусь, а когда дышу по-собачьи. В-общем, кое-как я следовала их командам, и наконец в большое зеркало, которое Лида положила в воду я увидела, как взрезывается головка - там были видны темные волосики. Я спросила: они что, черненькие, Дида засмеялась и говорит: да нет, мокрые. Потом я уже не могла туда смотреть, а Серега (он поддерживал меня сзади) друг в восторге воскликнул: головка показалась! Потом Лида стала придерживать головку и говорит: тужься, и еще, и еще! И тут у меня между ног показался кто-то белый и мне на руки положили моего малипусика! Я настолько обалдела, что стала как заведенная спрашивать: "кто это? кто же это?" А Серега говорит "Это же Димочка!" И он совсем не показался мне страшным, хотя голова у него была вытянутая, глаза опухшие, на головке сгустки крови. Нет, он был просто очаровашка!

Потом Лида предложила Сереге перерезать пуповину. Он начал было отказываться, но его уговорили. Он перерезал ее, а потом всем свом друзьям рассказывал, что он "принимал роды", при этом главным козырем было то, что он перерезал пуповину.
После этого мелкого забрали, а я за одну потугу родила послед. Он был ничего, только с вкраплениями кальция. Наконец Лида сказала мне вставать и вылила на меня ведро холодной воды. После этого накинула мне на плечи полотенце и сказала, чтобы я выходила из бассейна. И тут у меня начался настоящий ступор. Я не могла понять, чего от меня хотят, и как это сделать. Они вдвоем с врачом помогли мне вылезти из бассейна, вытерли, надели футболку (я сама ничего не могла делать - меня бил жуткий озноб, я даже зубами стучала, но не от холода, а как реакция на боль, у меня всегда так). И повели в смежную комнату, чтобы осмотреть на предмет разрывов. Там я никак не могла залезть на это чертово кресло (и правда, у него была какая-то совсем дурацкая конструкция, ступенек обычных не было), там меня уложили, накрыли теплым одеялом и стали смотреть. Оказалось, ничего страшного - только одна трещинка снаружи, после чего Лида сделала мне укол новокаином и очень умело и быстро наложила три шовчика кетгутом (растворимые нитки). Затем они также помогли мне слезть, подложили между ног простыню.

Серега тем временем, лежа на широкой кровати, согревал у себя на груди Димочку - Лида взяла его, чтобы взвесить, а он выдал бомбу мекония, уделав простыню, свое одеяльце и весь серегин живот. Испачканное место прикрыли, я легла на место Сереги, а он пошел отмывать живот. Тут мне пришла в голову идея, что надо его сфоткать в таком виде, и я, придерживая простыню между ногами, побежала его щелкать. Врачиха удивилась: "ничего себе, 10 минут не прошло, а она уже бегает!"

Потом я снова легла, Лида быстро одела Димочку и завернула его, и дала мне, чтобы он пососал, но он сильно замерз (у него был весь синий так называемый носогубной треугольник - район между носом и подбородком), и, наверное, больше всего ему хотелось согреться, поэтому грудь он взял только раз секунд на 10.

Вот, собственно, и все. Потом Лида пошла узнавать насчет палаты, они вдвоем с Серегой отнесли туда вещи, вернулись за мной. Там я легла, Лида достала второе одеяло, Димочку положили мне под бок, и мы распрощались. Через некоторое время сестра принесла бутылку с горячей водой, положила ее Диме в ноги, и началась наша больничная жизнь. Но это уже совсем другая история.